Немецкий юмор. Какой он?

Почему-то всплывает из памяти детства анекдот о собрании всего самого лучшего и передового от каждой из стран социалистического лагеря. Там фигурировали, помнится, монгольские передовые технологии, русский порядок, легкий и понятный венгерский язык и ...немецкий юмор.

Да... Немецкий юмор... Вот английский – тут все замечательно и во всем цивилизованном мире высоко ценимо, хоть и специфично. Французы тоже не подкачали. И польский юмор ценит Европа, и даже русскому юмору отдает дань (успех нашего молодого писателя Владимира Каминера тому подтверждение). А вот немецкий...

Специфическая вещь, их, немцев, внутреннее дело. Сами шутят, сами смеются – чужой не встревай. Смешно будет, конечно, но изящества и тонкости, равно как и остроумных экспромтов, ожидать не приходится. Потому как экспромт – это нечто несанкционированное, спонтанное, а в немецкой жизни всему должно быть отведено определенное место и время, в том числе и юмору.

Объяснение этой специфики, на мой взгляд, такое. Пресен юмор без иронии и сарказма. А ирония и сарказм не слишком часто встречаются у немцев, побаиваются немцы этих вещей, считая их «чисто французскими заморочками». Поэтому юмор обычно простой, здоровый – Гы Га Гу.

Пример псевдосредневековых, часто исполняемых в застольях немецких частушек: Рыцарь Готфрид в доспехах решил съехать вниз по перилам своего замка... (С какого бодуна это взбрело ему в голову, непонятно). Доспехи закрывали не все части тела. Из перил торчал маленький гвоздик – и теперь, после этих перил, рыцарь Готфрид вынужден петь в церковном хоре мальчиков. Этот незатейливый сюжет вызывает неизменный хохот у всех слушающих, дам и мужчин. Слово «попа», упомянутое в любом контексте и в любом, даже рафинированном, обществе также вызывает неизменную широкую улыбку. Длинные франкфуртские сосиски незатейливо именуются «Männerstolz» – «мужская гордость».

Особым успехом пользуются истории и шутки о блондинках (schöne blonde Deutsche). Глупость фигуристой блондинки как персонажа анекдотов общеизвестна, но вот пример из уважаемого ток-шоу: «Продолжите самую известную немецкую поговорку: «Warum…». Далее должно идти: «ist die Banane krumm» (почему…банан кривой) – аналог русского: «Почему – по кочану». Из публики следует неожиданное продолжение этого самого «Warum» – «ist die Blondine dumm?» (почему…блондинка дура?). Хохот оглушительный, публика вытирает слезы от смеха.

Традиционны беззлобные, слегка грубоватые подшучивания над якобы глупостью восточных фризов – «немецких жителей Крайнего Севера». Фризы не обижаются и обратили этот вид юмора в коммерческий проект, продавая в сувенирных лавках тарелочки и сумки с шутками о них... (Рисунок на сумке: викинг в рогатом шлеме и надпись: «Мои люди побывали в Остфризии. Оттуда абсолютно нечего привезти, кроме этой дурацкой сумки»). Или: «Почему Яан и Кирстен учат английский язык? Они усыновили английского ребенка и хотят его понимать, когда он заговорит».

После падения Стены стали особенно популярны новые персонажи – «Осси» – восточные немцы и «Весси» – западные. Об этом много написано, изданы целые сборники анекдотов, и это тема для отдельной статьи. На мой взгляд, шутки восточных над западными более остроумны («Весси в раю механики, а в аду – полицейские»).

Если вы чего-то в шутке не поняли, вам повторят ее многократно, разложат по полочкам и всеми силами добьются вашего смеха. Смеяться в этом случае надо, даже если не смешно, не стоит обижать остроумца.

Издевательских, обижающих шуток никто в Германии себе не позволяет. Это неприлично, неполиткорректно и недостойно. Табу являются злобные шутки над иностранцами, шутки над внешним видом, религией, вкусами и интересами собеседника и вообще какой-либо шутливый комментарий его образа жизни.

Жители пограничного с Францией двуязычного Саарланда более спонтанны и склонны к экспромту – сказывается близость Франции, наверное. Помню, мой коллега в Саарбрюкене, глядя из окна университета на расположенное через дорогу кладбище, неожиданно произнес: «Как тебе нравится эта работа с видом на перспективу?»

Очень специфичен юмор, построенный на разнице немецких диалектов. Жаль, что эти семантические игры, будучи переведенными на русский язык, теряют соль и суть, и вообще, немецкий юмор проигрывает в переводе, так как передать фонетические курьезы, к сожалению, невозможно. Саксонцы подшучивают над жителями Пруссии, швабы – над саксонцами, и все вместе – над баварцами и берлинцами.

Русские незатейливые шутки, те, что можно перевести дословно, так сказать, универсальные, пришлись Германии по душе, а учившие русский язык «осси», которые постарше, могут запросто порадовать вас неприличнейшей русской частушкой, не всегда до конца понимая, о чем идет речь. Наши интеллектуальные анекдоты, даже будучи переведенными адекватно, совершенно не воспринимаются.

Тема немецкого юмора бесконечна и разнообразна. Шутят немцы и над своими политиками, зло и хлестко, прямо в лоб (когда, с приходом к власти Ангелы Меркель, налог с продаж (Mehrwertsteuer) был поднят до девятнадцати процентов, народ прозвал этот налог Merkelsteuer). И над своим юмором подшучивают сами, но – и это лучше запомнить – никому из иностранцев не позволяют зло шутить над собой.

Так что – один искренний совет. Перефразируя Козьму Пруткова, скажем: «Не шутите с немцами о них самих. Эти шутки глупы и неприличны».